top of page

НАУЧНЫЙ ПОДВИГ КАРЛЕНА МИРУМЯНА. Т.Г. Залинян

Writer's picture: Anna ZakharyanAnna Zakharyan

АННОТАЦИЯ

В данной статье представлено значение методологических разработок К.Мирумяна, как пути суверенизации обществоведческой науки в постсоветской независимой Республике Армения. Обосновывается мысль о том, что содержание философских и общественных теорий не носит ценностно-нейтральный характер, а напрямую связано с национально-политическими интересами и служит теоретическим базисом для политического суверенитета и национальной безопасности. Именно поэтому содержание теорий должно быть сопряжено с содержанием арменоведческих исследований.

Неоспоримая заслуга К.Мирумяна состоит в разработке методологии, фундаментальными понятиями которой являются понятия нации и национального бытия. Нация рассматривается им как этно-культурная общность, проходящая последовательные стадии развития. Тезис о сопряженности нации и национального сознания с культурой и различными уровнями сознания вносит коррективы в понимание национальных интересов и государственных задач, в частности, в проведение грамотной национально-ориентированной образовательной политики.

Ключевые слова: научный патриотизм, национальное бытие, социальное бытие, национальное сознание, уровни коллективного сознания, политическая концепция культуры, политика в области образования РА.

Патриотизм бывает разный: бывает шумный, звучащий с трибун Парламента или площадей; бывает очевидный, как патриотизм ребят на линии фронта и приграничных районах, отдавших свои жизни за родину и идею, но бывает на первый взгляд тихий и незаметный, как патриотизм истинного ученого, год за годом упорным трудом создающего фундамент для той идеи, за которой следует нация, того щита, который призван стать основой национальной духовной безопасности.

Наблюдаемые в последние годы на фоне масштабных политических процессов изменения в области общественного сознания, в очередной раз в истории остро ставят вопрос о роли и значении социально-этической составляющей научного познания, этического измерения науки, которое позволило бы преодолеть антигуманистический характер современного естество- и обществознания. И именно это осознание роли теоретического осмысления социальных явлений в судьбе собственного народа, стремление ученого, его желание на глубинном, ценностно-мировоззренческом уровне отстаивать интересы народа и государства есть настоящий патриотизм, данный, увы, не каждому ученому.

В истории Третьей Республики Армения первый раз этот вопрос встал сразу после развала Советского Союза. Тогда стояла задача нового концептуального осмысления социальной действительности, которое позволило бы отмежеваться от марксистско-ленинской идеологии. Сразу несколько ученых осознали эту необходимость. В свет вышел ряд статей, брошюр, в которых была сделана попытка представить новое видение исторического процесса. К.Мирумян, однако, оказался один из немногих, если не сказать единственным, который связал необходимость новых методологических разработок с проблемой самоопределения в науке путем теоретического обоснования национальной идентичности. И именно национальную идентичность положил в основу как осмысления прошлого, настоящего, так и конструирования будущего. Иначе говоря, разработка новой методологии была для него не вопросом научной оригинальности, а осознанной им необходимой жизненной энергией для вновь воспрявшей армянской государственности. К.Мирумян отмечал, что преодоление идейно-политического анархизма «может сыграть важную роль также для адекватной оценки стоящих перед Республикой Армения национально-политических задач, уточнения в новых условиях содержания национальной и государственной идеологии, правильного выбора путей и форм политико-правового развития армянской государственности, осмысления вопросов соотношения государственного, социального и национального»<1>.

Сам по себе подход, при котором теоретические изыскания целенаправленно подчинялись конкретным интересам нации, не нов для армянской истории мысли. Так, примечательна в этом смысле деятельность Татевского университета.

Дело в том, что начиная с XIII века, когда в Римской католической церкви возникли ордена францисканцев и доминиканцев, Римская церковь вела активную миссионерскую деятельность в Киликии и Великой Армении с целью склонить восточные церкви к единению с Римом, что, по сути, означало подчинить Армянскую церковь Римской. И они неплохо преуспевали в этом деле. В 1330 году даже был создан, как ветвь доминиканцев, армянский католический орден братьев-униатов. Орден стал переводить на армянский язык и распространять труды по латинской теологии. А годами позже они начали навязывать своим новообращенным латинский обряд, призывать армян отказаться от своих традиций. Борьба за сохранение идеологической независимости, которая по сути означала сохранение единственного общенационального института, как Армянская апостольская церковь, стала смыслом существования Татевского университета. В идеологической борьбе все средства шли в ход, даже создание подложных документов, которые напрямую должны были обосновать превосходство Римской церкви над Армянской. Однако наиболее фундаментальным, хотя и опосредованного влияния, оказался довольно спекулятивный вопрос универсалий или онтологического статуса наиболее общих понятий.

В проблеме универсалий наметились две крайние позиции – номинализма и реализма. В номинализме реальны только единичные вещи, а универсалии порождаются разумом человека. Иначе говоря, общее не есть реальность, а лишь условное наименование. Реализм же настаивал на реальности общего, идеи, утверждая, что они предшествуют единичному и конкретному. В проекции к христианской философии политики это означало, либо признание вселенской церкви и лице Рима, либо отрицание ее роли и защита права на существование отдельно взятых – национальных – церквей<2>. Понятно, что при подобном раскладе чисто теоретический спор, который уходил своими корнями в философию Платона или Аристотеля, не должен был рассматриваться с нейтральной позиции незаинтересованной истины. Занять позицию номинализма, которую заняли видные деятели этого университета, было вопросом не научного выбора, а национально-политической позиции. Благодаря именно этой позиции стало возможным обосновать правомерность существования Армянской апостольской церкви и выстроить идеологию ее защиты.

Кстати говоря, в неармянской литературе при описании моделей христианской философии политики нет ссылки на возможные интересы национальных церквей. Например, А.Дугин пишет, что «реализм соответствует консервативно католической политической модели»<3>, а номинализм предвосхищал Реформацию. Это означает, что вовсе не обязательно, чтоб то, что было значимо в рамках одной истории и культуры находило осмысление и в рамках других культур, поскольку это осмысление всегда осуществляется к позиции действующих интересов. Осознать собственные интересы и решать сложные теоретические задачи с их учетом и есть научный патриотизм.Именно по этому пути и пошел К.Мирумян.

Базовыми положениями методологии К.Мирумяна является, во-первых, размежевание понятий национального и социального бытия, выделение первого в отдельную категорию, не подчиненную социальному, и, во-вторых, определение соответствующих им двум формам идентичности <4>.

В нашем понимании, у К.Мирумяна социальное и национальное существуют в двух параллельных плоскостях, как два возможных варианта человеческого сосуществования или «общественного бытия» в широком смысле этого слова. Каждое из них обладает своими особенностями, своей спецификой, и главное, живет и развивается согласно различным закономерностям. В рамках каждой формы бытия ставятся различные проблемы и решаются различные задачи с помощью различного набора средств. Две формы бытия на различных исторических этапах могут гармонично сосуществовать друг с другом, но могут и входить в конфликт.

Базовым различием двух форм бытия является то, что одно из них выстраивается на принципах деления, расщепления общества на классы, прослойки, страты и т.п. В социальном бытие каждый индивид принадлежит отдельной категории, взаимодействие между которыми определяет характер отношений в обществе в целом. Предельное деление социума приводит к идее социального атомизма, крайнего индивидуализма, состояния, при котором статус индивида определяется его социальным положением.

В полную противоположность социальному бытию, национальное бытие несет в себе тенденцию к единению, сведению к общему, когда сообщество рассматривается как одна единица, в пределах которой нет существенных различий, все равны, поскольку, как говорил Киплинг устами своих героев «Мы с тобой одной крови – ты и я». И речь вовсе не о формальном родстве по крови, а об осознании наличия действующего одного, непреложного Закона, одного для всех. И если в первом случае личные интересы и разный социальный статус могут провести черту различия даже между родителями и детьми, то во втором – все различия между сильными и слабыми, богатыми и бедными, высокопоставленными и их подчиненными стираются в полной мере, реализуя принцип органистического единства, при котором носители всех социальных ролей в равной степени важны и незаменимы, они выполняют свои функции, без которых гармония единого организма будет нарушена. Проводя аналогию, можно сказать, что национальное бытие уподобляется Эмпидоклову космическому шару, в котором действуют две противоположные силы – Любви и Ненависти. Любовь работает на центростремительные силы, устанавливая гармонию, а Ненависть владеет центробежными, нарушая порядок и благоустройство <5>.

Подобно национальному бытию, основанная на нем национальная идентичность существует как самостоятельная, она не находится с социальной в родо-видовой связи, хотя и может коррелировать с ней на практике. Определяющим в национальной идентичности или попросту в нации, согласно Мирумяну, является ее культура. Культурная самобытность определяет характер идентичности и степень ее зрелости. Изначально в ее основе лежит этническая общность, благодаря которой обеспечивается общая национальная психология. Иначе говоря, первый уровень в формировании нации принадлежит изначально данному коллективному бессознательному и подсознанию, которые порождают традиции, обычаи, ритуалы, песни, танцы, язык. Дальнейшее развертывание национального бытия предполагает выход на уровень того коллективного сознания, которое проявляется уже в искусстве, науке, религии, историографии, языкознании, представлениях о нравственности и морали, а также остальных сферах жизнедеятельности. Так, интуитивно сформировавшаяся традиция и образ поведения получают конкретное ценностное оформление. Представление о мире и человеке формируют конкретные нравственные, эстетические ценности и научные приоритеты. Однако заключительной стадией развития этноса и достижения им уровня нации является полное осознание им этих ценностей и приоритетов посредством саморефлексии. По достижении этого уровня нация получает возможность не только хранить и воспроизводить саму себя, оставаясь в рамках собственного «Я», но и развиваться, внося коррективы в соответствии с конкретными историко-географическими условиями. При подобном рассмотрении базовым становится именно культурно-цивилизационная составляющая, а государство – условием обеспечения ее безопасности, сверхзадачей на пути саморазвития и самореализации или, выражаясь словами горячего патриота И.Фихте, реализации «свободы» <6>.

Подобное видение в корне противоречит господствующим в современной науке учениям и точкам зрения. В современной политологической литературе соотношение социума и нации представлено, как отношение подчинения, где базовым, субстанциональным выступает социум, а нация лишь как один из субъектов социально-политических отношений наряду с классами и различными слоями. Соответственно, межнациональные конфликты теряют свою специфику и рассматриваются как разновидность политического конфликта, факторами возникновения которого являются состояние безопасности, социальное положение, социальный достаток, территория, властные отношения и т.п., все, но не собственно национальные интересы - достоинство, амбиции, ценности. И несмотря на различия в понимании нации в США, Европе и России, она выступает если не искусственной конструкцией, то, по крайней мере, производной от государства. Она формируется в пределах государственных границ на основе общности общественно-политических, экономических и культурных отношений. Подобная точка зрения утвердилась в эпоху Нового и Новейшего времени, вытеснив собой альтернативное видение общественного пространства. Она была характерна и для арменоведов советского периода, поскольку основывалась на социальном по своему характеру учении марксизма-ленинизма, и распространена до сих пор.

Очевидно, что дальнейшее раскрытие признаков и закономерностей развития национального бытия, конкретизация их на историческом материале должны привести к фундаментальной переоценке многих господствующих сегодня в науке политических теорий, идущих, при их верификации, вразрез национальным интересам. Эта исследовательская работа сама по себе требует не только научного потенциала, но и человеческого мужества, ничуть не меньшего, чем при изначальной разработке концепта. На наш взгляд, многие теории, идеи, и прежде всего те, на которых строится идеология современного либерализма и неолиберализма, должны быть либо отвергнуты (например, идеи социального атомизма), либо полностью переосмыслены, как, например, теория общественного договора или теория элит. Тем более, что не только предшествующая политико-философская мысль, но и современная историческая наука, дают достаточно материала для работы в этом направлении.

Так, Г.Карапетян в книге «Наброски армянского государства» пишет, что существуют две основные исторические формы возникновения и управления государств. Первая форма развивается параллельно с развитием человечества из патриархальной семьи и основана на крепкой связи индивида с семьей и родом. Он считает, что именно этот тип сложился на территории Армянского нагорья. Другой тип государства сформировался вне семейных связей на основе материальной заинтересованности и конфликте интересов. Такой тип автор называет классовым или деспотией<7>.

Другой историк, Артак Мовсисян, считал и доказывал, что падение армянской государственности началось с уничтожения аристократии, иначе говоря – подлинной национальной элиты. Он же считал, что ранние формы демократии сложились на том же Армянском нагорье и сохранились вплоть до окончательной потери государственности в средневековье, что также связывается им с доминированием патриархальной модели управления, о которой писал Г.Карапетян, на всех этапах существования армянского государства<8>.

Рассмотрение государства в контексте национального бытия позволяет раскрыть новые подходы также и в сфере практической политической деятельности, в частности совершенно в новом свете предстают цели и задачи государственной политики, государственного управления и критерии их эффективности, концепции государственной безопасности и т.п.

Однако особенно хочется отметить сформулированную К.Мирумяном на основе изучения и осмысления исторического материла «политическую концепцию культуры», которая может быть рассмотрена нами как национальная альтернатива концепции Дж.Ная о действии «мягкой силы». Суть последней заключается в том, что культура, а также образование, как целеполагающая система воспроизводства культуры и культурных ценностей, могут выступать в качестве рычага или средства формирования политического пространства на основе культурной идентичности. «Дж.Найт чётко фиксирует различие между «мягкой силой», используемой в реалистском её понимании, когда за счёт разных средств, в том числе и привлекательности, проявляется стремление к реализации собственных интересов, с одной стороны, и ситуацией, когда взаимодействие ведёт к взаимному обогащению и сотрудничеству участников (нелиберальный подход) – с другой. В принципе, этот последний вариант и заложен в концепции Дж. Ная, хотя чётко он им и не определён» <9>. Существенная разница между «мягкой силой» и «политической концепции культуры» заключается в том, что посредством национально-культурной идентичности становится возможным построение параллельной реальности, соответствующей параллелям национального бытия, которое определяется через внегосударственное и лишь затем переопределяется в государственно-политическое. «Стержнем этой концепции, - пишет К.Мирумян о политике Тиграна Великого, - служила идея культурной самостоятельности, которая реализовывалась посредством различных факторов, цель которых заключалась кроме всего прочего в акцентировании различия в отношении культурных ценностей Армении и Рима» <10>.

С политическим значением культуры связывается отдельный исследовательский интерес К.Мирумяна к истории армянской педагогической мысли, новизна видения которой заключается в осмыслении ее не с точки зрения образовательных технологий и педагогических практик, а с точки зрения формирования национального сознания. «Функционирование общества невозможно без должным образом налаженной системы школы, образования и воспитания, обеспечивающей духовное воспроизводство, формирующей морально-этический облик гражданина, идейно-политическую и гражданскую ориентацию. Поэтому в педагогических учениях мы находим не только обобщения школьно-образовательных явлений, но и выход в область политики и идеологии. Политические принципы и концепции, не прошедшие конкретизации и теоретического осмысления в педагогических учениях весьма трудно проводимы в жизнь. Педагогические теории играют своего рода роль передаточного звена от школьно-образовательной практики к политической идеологии власти и наоборот»,- пишет К.Мирумян <11>. Иначе говоря, область образования становится точкой практического преломления национального бытия, с одной стороны средством достижения, а с другой - критерием принадлежности к нации.

В данном контексте определение нации посредством достижения трех уровней коллективного сознания можно рассматривать в качестве конструкта, методического руководства по воспроизводству и развитию национального сознания. Тогда первый уровень образования будет связан с усвоением моделей поведения, прикладного искусства, усвоением легенд, преданий, песен, танца, приобщения к идее родины. Вторая ступень образования должна будет включать познание социальных и естественных явлений посредствам изучения социальных и естественных наук и усвоение их ценностного содержания. И, наконец, третья ступень требует обращения к социальным наукам на более высоком уровне с параллельным осмыслением и упрочением ценностей.

Подобное понимание сути образовательного процесса, как последовательной презентации трех уровней национального сознания, открывает, на наш взгляд, безграничные возможности в реализации национальных интересов в современном мире. Сегодня в законе РА «Об общем образовании» зафиксировано, что образование реализуется на основе принципа гармонизации национальных и общечеловеческих ценностей<12>. Однако нет ни одного документа, определяющего, как должен быть реализован этот принцип. Практика образовательной политики также не дает целостного и непротиворечивого понимания. Тогда как вышеописанная модель может служить ориентиром в градации уровней арменоведческого знания, его объема, содержания на разных ступенях образовательного процесса, а самое главное – в определении целей и задач образования. Выстроив целостную и непротиворечивую теорию образовательно-педагогической практики, по сути, возможно на общей основе решить и задачу образования и воспитания в Армении и Диаспоре. В условиях ценностных трансформаций современного мира подобная теория поможет найти эффективные пути воспроизведения единой идентичности в разных социально-политических условиях, которая позволит воплотить в жизнь национальные идеалы, в том числе и эффективно функционирующее государство; государство, которое позволит обеспечить реальную безопасность и процветание, просвещение и культурное влияние; государство, о котором, как мне кажется, мечтал ученый и патриот Карлен Артоваздович Мирумян.

ЛИТЕРАТУРА

  1. Мирумян К.А. Армянская политическая мысль. Формирование и этапы развития. Ер., 2021, С.20-21.

  2. Подробно о решении вопроса универсалий: Զաքարյան Ս. Ընդհանրականների (ունիվերսալիաների) հիմնահարցի արիստոտելյան ըմբռնումը Տաթևի դպրոցում, Հայագիտության հարցեր, 3, 2016:

  3. Дугин А.Г. Философия политики, М., 2004, С.249.

  4. См: Мирумян К.А. Армянская политическая мысль. Формирование и этапы развития. Ер., 2021, С.20-30, см его же: Հայ ազգային մտքի ուսումնասիրության ելակետային մեթոդաբանական հասկացությունների մասին// Հայ իմաստասիրությունը հոգևոր մշակույթի համակարգում: Հայ փիլիսոփայության պատմության մեթոդաբանական հարցեր, Եր., 1995, պրակ. 2

  5. См: Антология мировой философии. Т.1, Ч.1, М., 1969, С.299-308.

  6. См: Тесля А.А. «Речи к немецкой нации» Фихте: нация, народ и язык // Полития, 1 (72), 2014. С.5-7.

  7. Տե՛ս. Կարապետյան Գ. Հայոց պատմության ուրվագծեր, հ.1, Եր., 2002, էջ.90-91.

  8. Տե՛ս. Մովսիսյան Ա. Հայոց պետականությունը.5000-ամյա և 20-ամյա. Եր., 2011, էջեր 9, 77.

  9. Лебедева М.М. «Мягкая сила»: понятие и подходы // Вестник МГИМО-Университета. 3(54), 2017, С.214.

  10. Мирумян К.А. Армянская политическая мысль. Формирование и этапы развития. Ер., 2021, С.53.

  11. Мирумян К.А. Очерки по истории армянской педагогическом мысли. Ер., 2013, С.5 // http://dasagirq.am/spyurq/index.php?ln=arm&m=bookinfo&id=103

  12. «Հանրակրթության մասին» ՀՀ օրենք, 5-րդ հոդվածի 2-րդ ենթակետը:

SCIENTIFIC FEAT OF KARLEN MIRUMYAN

T.Zalinyan

ABSTRACT

This article presents the significance of K.Mirumyan’s methodological researches as a way of sovereignization of social science in the post-Soviet independent Republic of Armenia. The idea is substantiated that the content of philosophical and social theories is not value-neutral, but is directly related to national-political interests and serves as a theoretical basis for political sovereignty and national security. That is why the content of the theories should be linked with the content of Armenian studies.

The indisputable merit of K. Mirumyan is the development of a methodology, the fundamental concepts of which are the concepts of the nation and national existence. The nation is considered by him as an ethno-cultural community, passing through successive stages of development. The thesis about the conjugation of the nation and national consciousness with culture and different levels of consciousness makes adjustments to the understanding of national interests and state tasks, in particular, the implementation of a competent nationally oriented educational policy.

Keywords: scientific patriotism, national existence, social existence, national consciousness, levels of collective consciousness, political concept of culture, education policy of the RA.

Т.Г. Залинян. Российско-Армянский университет.

zalinyan_t@yahoo.com

46 views0 comments

Recent Posts

See All

Учитель как исследователь

В школах нередко учитель выполняет роль чтеца, озвучивая содержание учебника. Дети в таком случае задаются вопросом, «А зачем ходить в...

Нас лишают образования

Каникулы продлятся в неопределенно долгом режиме. Учащиеся и студенты еще теснее прижмутся к телефонам, а игровые медиа и казино получат...

Comments


© 2035 by Kathy Schulders. Powered and secured by Wix

bottom of page